Притчи

[Ириска]

Златовласка
Salti

[Златовласка]

История чайной чашки

Жил на свете один юноша, жизни знал мало, но спрашивал много. И нравились ему всякие старинные безделушки, так что странствовал он по свету и радовался каждой вещице, что находил в пыльных лавках старьевщиков. Особенно его занимали чайные чашки, ибо они, как ему казалось, могут рассказать много чего интересного.

Вот однажды в далекой, незнакомой стране набрел он на антикварный магазинчик, почти музей, где и нашел героиню нашего рассказа, старую чайную чашку. Улыбнувшись хозяину, юноша взял в руки находку и стал рассматривать ее, как вдруг чашка заговорила с ним: «Мой дорогой странник, ты смотришь на меня, но я не всегда была чашкой. Было время, когда бессмысленность была единственным моим развлечением. Я была просто куском красной глины. Услышь же мою историю, юный путник. Тысячи и миллионы лет лежала я в земле. Передо мной проносились столетия, люди воевали и заключали мир, зарождались и гибли цивилизации, а я все ждала и ждала, сама не зная, чего.

И пришел мой Мастер. Он поднял меня, отнес домой, бросил на деревянный стол и стал мять и катать меня. Снова и снова он вонзал свои пальцы в меня, пока я не закричала: «Довольно! Оставь меня в покое!». Было очень больно, но он лишь улыбнулся и, покачав головой, промолвил: «Еще не время».

Чашка продолжала свой рассказ: «С этими словами, фьють — он кинул меня на стремительный круг, и мир завертелся у меня перед глазами — быстро, быстро, быстро — пока не слился в один сплошной туман. «Что ты делаешь!» — прошептала я — «Мне плохо, останови этот кошмар». Но Мастер лишь понимающе вздохнул и тихо сказал: «Еще не время», продолжая вертеть круг и придавать мне форму. И затем…

Затем он бережно поставил меня в печь. Я не знала, что на свете существует такая жара. Я кричала и пыталась открыть печную дверцу. «Здесь жарче, чем в аду» – восклицала я – «Я сгорю дотла! Выпусти меня, пока еще не поздно!». Но через смотровое стекло я читала по губам Мастера: «Еще не время». И вот, когда мне показалось, что наступает моя последняя минута, дверца открылась.

Мастер осторожно вынес меня из печи и поставил на полку, где я вздохнула свободно. Как хорошо, когда тебя, наконец, оставили в покое.

Но это был не конец. Как только я опомнилась, Мастер снял меня с полки, посмотрел внимательно и стряхнул пыль. Он собирался раскрашивать меня! И не только. Там была эта ужасная штука — лак. Его ядовитые испарения окутали меня, и я уже было стала терять сознание. «Пожалуйста, смилуйся надо мной! Неужели тебе меня не жалко? Пожалуйста, оставь меня в покое, пожалуйста, не надо!»

Но Мастер лишь покачал головой и сказал свое обычное: «Еще не время».

После раскраски он вдруг засунул меня обратно в печь. На этот раз там было жарче в два или три раза. Я поняла сразу — это смерть. Я умоляла его, просила, угрожала, кричала. Под конец я заплакала, но слез не было, даже огненных. Я поняла, что живу последний миг своей жизни, сил больше не было никаких.

Как вдруг — в самую последнюю секунду, уже падая в черную бездну небытия, я почувствовала, как руки Мастера берут меня и вытаскивают из печи. Он снова поместил меня на полку, где я остыла и стала ждать, ждать и ждать…

Ты хочешь узнать, что было потом? Через час или около того Мастер вернулся.

Он подошел ко мне и поставил передо мной зеркало. «Взгляни на себя», сказал он, что я и сделала.

То, что я увидела в зеркале, было таким чудесным, что я вскликнула: «Это не я!». Это не могло быть мною. Это было таким красивым, слишком красивым.

Тогда я услышала полные сострадания слова Мастера: «Это то, чем ты должна была стать. Я видел, как тебе было больно, когда я раскатывал тебя. Но мне нужно было выгнать из тебя воздух, иначе ты быстро раскололась бы.

Я знал, что ты потеряла все ориентиры, когда вертелась на моем круге. Но без этого ты никогда не обрела бы такой облик. Я знал, что ядовитые испарения лака были невыносимы для тебя, но без этого твоя жизнь осталась бы такой же серой, как была до этого, а сама ты осталась бы такой же слабой. И вторая печь – о да, я знал, что это будет самым тяжким испытанием. Но без этого тягости жизни легко сломали бы тебя. Поверь мне, все это я делал для твоего блага. Теперь ты превратилась в чудесную чашку, как я и представлял себе, когда брал тебя из земли. Теперь твоя жизнь обрела смысл».

Здесь чашка закончила свой рассказ, и с ее блестящего ободка скатилась слеза благодарности.

Юноша заплатил хозяину и взял чашку с собой. С тех пор он использовал ее только в служении Богу. Рассказ чашки стал путеводной звездой в его жизни. И когда судьба отворачивалась от него, и хотелось крикнуть: «Довольно! Хватит!», он вспоминал слова Мастера: «Еще не время!». Со временем он понял, что все перипетии судьбы вели лишь к одному — чтобы он стал дорогим слугой Господа, как того и хотел Господь.

И он доверял Ему. Господь знает, что делает, когда посылает нам испытания. Он — гончар, а мы — глина. Он будет мять нас и подготавливать. Он будет прессовать нас именно теми способами, какие подходят для нас, чтобы мы превратились в прекрасные чашки, из которых Он будет пить нектар нашей любви.

Автор неизвестен

http://elfikarussian.ru/istoriya-chajjn ... ozova/3311

[Златовласка]

Капельки добра

Самую малость
Моя старшая сестра Ольга работала в ресторане. С восьми утра и до восьми вечера, иногда и дольше. Зато должность руководящая. Но вот незадача: однажды в субботу на складе ресторана прорвало трубу. При этом муж сестры, военный моряк, был на службе, а Наташе, моей племяннице, едва сравнялось четыре годика. Она хорошая, улыбчивая девочка, сама убирает кубики в коробку и больше не рисует дорогущей маминой помадой на обоях и зеркале. Оля посадила Наташку перед собой и все ей рассказала.

– Я буду звонить тебе каждые полчаса, — сказала она Наташе.

– Халасо,- кивнула та.

Целый день ребенок играл, — выстраивал плюшевых зверушек и кукол длинными хороводами по квартире. Пластмассовый клоун в колпаке, за ним кукла в чепчике, за ней розовый заяц, за ним кудрявая собака без глаз. А мама звонила каждые полчаса:

- Как у тебя дела?

- Халасо, — отвечала Наташа.

- Ольга Петровна! – кричали со склада. – Куда мешки? И что делать с сахаром?! Ольга Петровна бросала трубку и бежала на склад, — таскать мешки с мокрым сахаром. Свечерело.

- Как у тебя дела?- звонила сестра домой.

- Халасо, — отвечала Наташа.

- Огонек маленький, значит мама придет. И будет счастье.

- Какой огонек? – забеспокоилась сестра.

- Халосый, — спокойно отвечала девочка. – Он всегда есть.

- Ольга Петровна! – звали со склада. – Последнее-то куда? Остатки-то?….

Когда Оля вернулась домой и открыла дверь, она чуть не сшибла Наташу, которая сидела тут же, у самой двери, на табуретке. В квартире было темно, свет включить ребенок просто не догадался и принял спустившееся сумерки как данность. Наташа сидела на табуретке и смотрела в замочную скважину, через которую в квартиру пробивался свет. Сидела и спокойно ждала маму, а когда Оля вошла, — бросилась ей на шею с радостным криком:

- Мама, счастье мое!

И столько было радости, что сомнений не осталось – это оно, счастье! Собственной персоной. Так оно и есть, счастье маленькой девочки: мама пришла!

Бабушка сказала
Моя бабуля, царство ей небесное, очень боялась умереть зимой. Говорила, что могилу будет трудно копать в мерзлой земле, да и вообще – никакой радости гостям. Она рассуждала о своих похоронах так, будто собиралась быть активной участницей действия. Еще бабуля утверждала, что люди умирают в то же время года, когда родились, а так как она появилась на свет в феврале, опасения ее были понятны.

«Летом умирают счастливые», — говорила бабуля, греясь на солнышке и перебирая на спицах пушистые шерстяные петли. «Что за дикая фраза..» — думала я, но не возражала. Возражать человеку, которому 85 лет, просто не имеет смысла. Бабуля хорошо и быстро вязала, почти вслепую. Две изнаночные петли, три лицевые, одна в накидку, две изнаночные петли, три лицевые, одна в накидку… Глядишь и готова шапочка для правнучки. А правнучка меж тем забралась в цветочные грядки. Красная астра уже корнем наружу, а ребенок смеется.

- Счастливая я, что дожила до правнуков, — тихо говорит бабуля и улыбается. А в глазах слезы. Счастливая.. Моя бабушка родилась в начале ХХ века, она пережила раскулачивание, голод, войну, оккупацию, разруху. Пережила самое страшное, что может быть, — смерть единственного ребенка. Ее дочь, моя мама, умерла. Бабуля много болела и последние лет десять жила одна. Но каждый раз, когда мы – я и сестра с детьми приезжали, она повторяла шепотом: «А все ж таки я счастливая..» — и плакала чистыми легкими слезами.

Я тогда думала: что она говорит? О каком счастье? А теперь понимаю, что бабуля была права и знала главное: надо ценить то, что имеешь. И тогда не будет в душе обиды и страха, зла и вечной боли, а будет ощущение покоя и счастья и легкости бытия.

…Когда она умерла, стояло доброе теплое лето, и до самого рассвета пахли ночные фиалки.

http://elfikarussian.ru/eshhe-kapelki-d ... eleny/3318

[Вероничка]

Златовласка

[Ленушка]

Златовласка

[Солнышко]

Златовласка

[Солнышко]

СТИХ-ПРИТЧА
Стояла лестница однажды у стены,
хотя ступени все между собой равны,
но верхняя ступень пред нижними гордилась.
Шел мимо человек, на лестницу взглянул,
схватил ее, перевернул-
и верхняя ступень внизу вдруг очутилась.

[Солнышко]

Древняя китайская пословица гласит: «Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, несмотря на время, место и обстоятельства. Нить может растянуться или спутаться, но никогда не порвется».

[Солнышко]

Христианские православные притчи - Древние притчи из жизни Отцов.

Захотелось одному человеку поучаствовать в строительстве храма, но денег больших у него не было. Поэтому он отправился в горы, присмотрел там гранитную плиту, выломал ее, обтесал, отполировал и решил отнести ее в дар храму.

Стал он искать носильщиков, но никто не соглашался такой огромный камень к храму доставить дешевле, чем за пять алтын, а у человека таких денег не было.

Но вдруг подходят к нему четыре мужичка — маленькие, хилые — и говорят:

- Так и быть, мы донесем твой камень за пол-алтына, только ты подсобить нам должен. Мы этот камень тебе на спину взвалим, а сами будем с четырех сторон поддерживать.

Да меня тут же раздавит эта плита тяжеленная, а вы вон худые какие — тоже ее не удержите, — ответил человек.

— Сам решай, да подумай, для чего ты хочешь сделать подарок храму: для Бога постараться или перед людьми покрасоваться.

Подумал человек и говорит: — Для Бога хочу постараться.

Помолился он и подставил спину.

Взвалили мужички плиту ему на спину, а она почему-то оказалась легче легкого. Быстро добрались они до храма. Развернулся человек, чтобы с мужичками расплатиться, а их и след простыл.

Так всегда бывает: если делаешь благое дело во славу Божью, на подмогу не только люди, но и ангелы приходят.

[Солнышко]

Шел по земле человек (притча).

Вокруг не было ни цветов, чей пряный аромат успокоил бы уставшего путника, ни птиц, чья озорная трель, придала бы уверенность в своих силах. Лишь на тысячи миль вокруг расстилалось безжалостное царство песка, иногда, правда, залетал сюда ветер, но подобные визиты были такими редкими, что после них уныние полностью одолевало душу. Но человек не поддавался ему. Гордо ступал он босыми ногами по обжигающему песку, не чувствуя боли. А вольный взгляд победителя, казалось, смотрел сквозь века.

Внезапно на пустой дороге появился еще один путник. Маленький, сухонький старичок с тростью. Сгорбившись, чуть перебирая ногами, неторопливо подошел он к уставшему человеку.

- Пыль, песок и невообразимая жара. Неужели возможно любить эту природу, - шамкающим ртом вымолвил странник.
- Невозможно не любить ее, - тихо ответил человек.

Усмехнувшись, старик махнул рукой... и о чудо! Вокруг распустились прекрасные цветы, в кроне густых деревьев пели удивительные птицы, разноцветные бабочки кружились в сказочном танце, а ветер ласково трепал волосы путешественников.
- Путник, ты же не будешь отрицать, что так гораздо лучше! В моем мире нет несправедливости и жестокости. Среди этих чудес отдыхает душа, и ты сам становишься лучше. Ведь так?
- Можно стать лучше, лишь пройдя через трудности, только тогда ты сможешь по достоинству оценить прекрасное, - уверенно, но по-прежнему тихо отвечал человек.
Нахмурился старик, и исчезло все. Лишь по-прежнему уходила вдаль бесконечная песчаная дорога.
- А если не останется добра, а зло будет слишком близко, как заговоришь тогда, - грозно вымолвил старик, и бесчисленное полчище диких волков окружило их, - Ну, как тебе это?

Ничего не ответил человек. Лишь подошел к вожаку стаи и, присев, стал гладить грозного зверя. И могучий волк лег как послушная собака у ног человека.

- Вот видишь, любое зло побеждает ласка и любовь. Чего же ты молчишь теперь, старик?
- Ты смел, ты хочешь дать людям истину и свет, но долог твой путь. Трудно пройти его... Котомка, которую несешь, давит на плечи... А ведь старый мешок - это твоя судьба. Сможешь ли донести?
- Тяжела она, не буду спорить. Но ее разделят со мной люди, с которыми я поделюсь тем, что имею. Я помогу им, а они мне, - отвечал человек.
- А если я дам тебе счастье, огромное как небо, как поступишь тогда?
Секунда... и в руке человека появилась горсть золотых монет. Они ярко сверкали на солнце и приковывали взгляд. Золото, для многих такое желанное, тяготило руку, отнимая силы.

- Неужели это для тебя счастье, старик. Тогда ты должен быть глубоко несчастным. Мне даже жаль тебя. Ты не испытал любви, которая греет душу лучше золотого металла.
- А сам... Неужели же ты не возьмешь его, я не верю тебе, - рассмеялся старик.
- Я отдам его тем, кто нуждается. И оно поможет, золото ведь тоже может оказаться полезным. Только в малых количествах. А мне... зачем оно? У меня есть кусок хлеба и небо над головой. А большего и не надо. Поверь мне!

В этот раз промолчал старик... и, развернувшись, ушел. А человек продолжал свой путь. Пускай нелегкий, но для него он был самым лучшим... И там, где ступала его нога, расцветал цветок, а куда бросал вольный взгляд, прилетали птицы и вили гнезда. Потому что во взгляде его была любовь...
Шел по земле человек...